DOCA profile: Умида Ахмедова. Часть 1

Adamdar/CA запускает специальный проект DOCA (Documentary Makers of CA), посвященный документалистам, работающим в регионе Центральной Азии и Кавказа, а также разным формам документалистских проектов: документальному кинематографу, фотодокументалистике, документальной литературе и репортажу. Первая героиня спецпроекта DOCA — Умида Ахмедова.

Умида Ахмедова — фотограф, кинематографист. Одна из самых известных документалистов региона. Первая женщина-кинооператор Центральной Азии.

В своем творчестве Умида Ахмедова исследует современное общество Узбекистана и его актуальные проблемы. Благодаря документальным работам Ахмедовой, зрители Центральной Азии и других регионов мира узнали о неизвестных людях, территориях и процессах в Узбекистане. За свое творчество и художественные принципы в период режима президента Ислама Каримова Умида Ахмедова на протяжении несколько лет подвергалась политическому давлению и уголовному преследованию.

В январе 2010 года Умиде Ахмедовой за ее документалистские проекты были предъявлены обвинения в клевете и «оскорблении традиций народов Республики Узбекистан». В связи с этим была сформирована международная группа поддержки Умиды Ахмедовой и петиция в ее защиту. Петицию подписали сотни представителей культуры и медиа: фотографы, музыканты, кинематографисты, журналисты, поэты и художники из стран Азии, Европы и Америки. В Москве и Париже у посольств Узбекистана по инициативе документалиста и журналистки «Новой газеты» Виктории Ивлевой прошли пикеты в поддержку Ахмедовой под лозунгом: «Узбекистан, гордись Умидой!».

В феврале 2010 года, в связи с широким международным информационным резонансом, осуждающим преследования Ахмедовой, она была освобождена из зала суда с формулировкой «амнистия к 18-летию независимости Узбекистана». Несмотря на обращения Ахмедовой в Верховный Суд Узбекистана, она до сих пор не добилась официального оправдания.

В январе 2014 года Умида Ахмедова вновь подвергалась судебному преследованию — из-за присутствия на акции в поддержку Евромайдана.

За творчество и креативный антитоталитарный протест в 2016 году Умиде Ахмедовой была вручена Международная правозащитная премия имени Вацлава Гавела.

Умида Ахмедова — одна из самых храбрых персон в культуре Узбекистана и Центральной Азии. Она по-прежнему работает в Узбекистане, она по-прежнему работает в сфере актуальной документалистики, она по-прежнему открывает неизвестные истории своей страны.

ПАРКЕНТ

Меня зовут Умида Ахмедова. Я родилась в 1955 году в городке Паркент.

Паркент находится в Ташкентской области, в 40 километрах от Ташкента. Эта местность известна много веков: под паркентской землей находится древнее городище. Некоторые города с годами исчезали в небытии, а вот Паркент — нет. Там всегда пульсировала жизнь, и город расширялся. Сейчас это большая густонаселенная местность. Паркент славится своим земледелием: фруктами, овощами и нашим знаменитым «Паркент узумы» («паркентский виноград» — Å).

В Паркенте было очень сильно влияние казахской культуры. Казахские кочевники всегда жили рядом с Паркентом. Вокруг города хорошие пастбища — наверное, поэтому казахи оставались на этой земле, чтобы разводить скот. Поэтому в моем городе смешались традиции и культуры узбеков и казахов. К примеру, в большинстве регионов Узбекистана люди в основном пьют зеленый чай, а наши паркентцы, как казахи, всегда предпочитали пить черный чай с молоком.

Семейные легенды говорят, что наша семья пришла в Паркент в XIX веке, во время расширения Кокандского ханства. Мои прадеды и деды были из духовенства: занимались миссионерской работой, строили мечети — и завоевали доброе имя в народе.

ВОЙНА

Мой отец стал сиротой, когда ему было 12, а его младшему брату — 4 года. В течение сорока дней они потеряли и папу, и маму.

Папа мой тянулся к знаниям, отучился в медтехникуме. Мама тоже была очень любознательной, хотела учиться. Но началась война и разрушила все их планы. Папа ушел на фронт спасать людей… 

Во время войны маме пришло черное письмо. Там было написано, что папа пропал без вести на одном из фронтов. Все стали плакать, но мама сказала: «Он пропал без вести. Он не погиб, он жив, он вернется…». Мама дождалась папу. Папа вернулся с войны.

Папа прошел всю войну: от начала и до конца. Ушел в 1939-м, вернулся офицером медицинской службы в 1946-м.

РОДИТЕЛИ

Папа, как и многие фронтовики, не любил говорить о войне.

Кто-то с войны привозил какие-то вещички, какие-то трофеи, а мой папа привез другую ментальность.

Папа ушел на войну совсем молодым и увидел другие земли и культуры, увидел другой мир. Несмотря на ужасы войны, как мыслящий человек, как человек большой внутренней культуры, мой папа четко разделял немцев и нацистов. Он изучал незнакомую ему европейскую культуру и очень полюбил ее. Папа всегда любил слушать классическую музыку, умел танцевать все эти вальсы и фокстроты. Вот такой был мой папа…

Моя мама была интересным и своеобразным человеком — очень начитанной, романтичной натурой, при этом она была глубоко верующим человеком и обладала феноменальной памятью. Она могла часами, целыми часами своим подругам рассказывать на память суры из Корана и хадисы Пророка.

Я буду испытывать вечную благодарность своим родителям за их доброе и тонкое отношение ко мне

У меня есть знакомая женщина. Она вышла замуж за русского парня. После свадьбы она сказала мне: «Мой отец теперь меня не признает, потому что я вышла замуж за русского». Ее отец, узбек, был партийным шишкой в Ташкенте, а мама была интеллигентной русской женщиной, но при этом ее отец отказывается от родной дочери за то, что она выбрала русского. Несмотря на все его номенклатурные штучки и на пост в компартии, несмотря на то, что на дворе был 20 век, ментально он остался в дремучем Средневековье. Мне повезло с моими родителями. Они всегда понимали и поддерживали меня, гордились мной и моей работой. Когда я вышла замуж за Олега, русского человека, они приняли мой выбор. Поэтому я буду испытывать вечную благодарность своим родителям за их доброе и тонкое отношение ко мне.

АНГЕЛ

Документалистом я стала совершенно случайно.

Вообще-то я поступала несколько раз в МГУ на философский факультет. Слава Богу, не поступила! У меня есть мой персональный ангел — Альбина. Она моя давняя подруга, родом из Владимирской области, с ней мы познакомились при поступлении в МГУ. Тогда мы в очередной раз пытались поступить, но вновь не набрали нужное количество баллов.

Я осталась в Москве. Это был очень сложный период моей жизни, но я была упертым человеком, поэтому решила, что пока не получу образование, не вернусь домой в Узбекистан.

Однажды Альбина рассказала мне про Культпросветучилище во Владимире. В этом училище было отделение кино и фотосъемки. В итоге я оказалась во Владимире… До сих пор помню, как нам выдали новенькие фотоаппараты ФЭД. Альбина все-таки поступила в МГУ на философский, а я сказала ей: «Нет, философский факультет мне больше не нужен. Я остаюсь во Владимире». В тот период я решила связать свою жизнь со съемками. Не знаю, как бы сложилась моя судьба, если бы в ней не появилась Альбина. Поэтому я и называю ее своим ангелом.

До этого ни в Узбекистане, ни в других республиках Центральной Азии еще не было ни одной девушки-кинооператора

Во Владимире я решила стать кинооператором. Это было не самое стандартное желание, потому что до этого ни в Узбекистане, ни в других республиках Центральной Азии еще не было ни одной девушки-кинооператора. На каникулах я приехала в Ташкент. Встретилась с Маликом Каюмовичем Каюмовым и сказала ему, что хочу работать кинооператором. «Тогда тебе надо поступить во ВГИК,» — сказал Малик Каюмович.

Во ВГИК поступить было непросто. Но все-таки я получила там образование. До меня из ВГИКа выпускались девушки из Центральной Азии: киноведы, режиссеры, сценаристы, актрисы — но кинооператора-девушки до меня еще не было. Так я стала первой женщиной профессиональным кинооператором из азиатской части СССР.

УЗКИНОХРОНИКА

Чтобы заниматься тем, что тебе действительно интересно и дорого, нужно было всегда помнить о своей целях и бороться за них. Учиться и работать в России и Узбекистане. Уезжать и возвращаться. Приходилось преодолевать в себе и страхи, и внешние стереотипы. Я прошла и через безденежье, и через неприятие. Мыкалась, тыкалась, что-то получалось, что-то не получалось… Но уже тогда я поняла, как важно иметь в жизни цель и следовать за ней. Я могла остаться и работать в Москве, но я всегда хотела снимать в родном Узбекистане.

Когда я вернулась в Узбекистан, вначале было очень непросто с работой. У меня не было ни блата, ни влиятельных родственников. Поэтому нужно было самой все делать и всего добиваться. Было сложно устроиться, потому что, во-первых, за мной не было никакой поддержки и никаких связей, а тогда это имело огромное значение, а во-вторых, я — первая женщина-кинооператор, поэтому ментально я чувствовала скрытое консервативное недоверие ко мне и к моим способностям.

Но я не сдавалась и работала. Начала ездить по Узбекистану и снимать. Когда коллеги увидели отснятые мной кадры, поняли, что я могу снимать кино. 

В Центральной Азии отдельная киностудия документалистики была только в Узбекистане. А все другие киностудии имели только отделение кинохроники: при «Казахфильме», при «Таджикфильме». А у нас  была отдельная киностудия — «Узкинохроника». На этой киностудии я начинала с ассистента кинооператора, а потом работала кинооператором. В общем, «Узкинохроника» — самое длительное место работы в моей жизни: я проработала там 14 лет, сняла около двадцати фильмов.

В годы Перестройки в Советском Союзе приоткрыли форточку. Мы почувствовали перемены, свободу… Это был потрясающий период для документалистики, для творчества. Золотое время.  Мы многое узнавали, много работали, много снимали. Потом форточка опять захлопнулась…

ДЕВУШКА С ФОТОАППАРАТОМ

Во времена моей молодости на девушку с фотоаппаратом в узбекской глубинке смотрели так же, как за несколько десятилетий до этого смотрели на наших бабушек, когда они начали снимать паранджу.

Когда я приехала в Паркент и стала снимать, многие взрослые парткентцы, увидев девушку с фотоаппаратом, посмеивались.

Меня поддержали аксакалы — ровесники моего отца, вчерашние фронтовики. Они говорили: «Фотографируй, доченька, фотографируй, Умида, ни на кого не обращай внимания». Вот так я и получила свое благословение на документалистику. Так я и начала снимать…

(продолжение истории Умиды Ахмедовой — в следующем материале)